sestra_nita (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
sestra_nita) wrote2006-04-07 03:45 pm
sestra_nita) wrote2006-04-07 03:45 pm
Entry tags:
ПРИВЕТ ИЗ 1976-го. Девичье, советский гламур, номер два
Шахразада продолжит дозволенные речи за дореволюционную юность и склонность к тряпочкам и флакончикам
Напомню, год был 75-79. Французских духов у меня пока еще не было, появились они сразу после окончания училища, напишу об этом чуть позже.
Сейчас про обувь.
Про босоножки на платформе я уже чуть написала. Практически весь Минск в конце 70-х – ну, я имею в виду, молодую его женскую часть – ходил в местного производства босоножках на платформе. Их было ровно два вида ( мы с Танькой даже специально считали – я один фасон, она – другой). Номер раз были красными, такими ярко-красными-вырви-глаз клеенчатыми босоножками, где верх – имитация переплетения широких полос, а низ – красная резиновая же имитация кос из плотных жгутов. высота платформы под пяткой была сантиметров 8, невысокая была платформа, и за счет того, что босоножки были широкими (да практически лаптями они были), в них было чрезвычайно удобно бегать кросс, взбираться по горам, гонять в футбол (да, я играла в футбол между парами в сквере напротив училища, очки при этом привязывались резинкой к голове). Наверное, смешно, но лапти эти огненного цвета я все никак не могу выбросить – валяются они у меня на даче с обрезанными задними ремешками, и я в них иногда на озеро бегаю. Вот ведь вещь: клеенка, резина, а сносу нет и так же дико удобна на ноге…
Номер два были поизящнее – бежевого цвета, верх из цельного куска мрамора кожи, с аккуратным окошечком в районе большого пальца, а платформа была обтянута холстиной какой-то пропитанной. Эти уже повыше были – платформа никак не меньше 14 см, но тоже очень удобная колодка была.
А еще и Цебовская обувь была по блату. Ну, мне-то везло – папа вез и вез, словно у него не дочь, а сороконожка. Но обувь на мне сгорала быстро, потому как я деушка активная была, быстрая, бегала много. Оч. хорошо помню прелестные Цебовские босоножки с закрытым тупым носом: красно-белые. Носик красный, лаковый, лаковый же красный каблук – остальное белое. Каблук прямой толстый, как у кантри-певиц, высотой тоже сантиметров 12. Я сейчас высокий каблук не ношу и даже не могу себе представить, как я в них танцевала и бегала?
А еще вроде бы в те времена остромодными стали сапоги-чулки. Были местные, с лаковым низом и каким-то клеенчатым, на тонкой подкладке, верхом. Ужас ужасный. нелепый каблук, нога в них просто умирала. Танька моя бедная такие носила и мне не советовала на них стипендию тратить. А мне и не надо было. Я так долго папе ныла, маме ныла, чтоб разрешили, чтоб купили – я даже папе свою степуху совала, дескать, я это…сама зарабатываю… Папа, в общем, внял моему противному нытью и привез мне и маме из Москвы прекрасные австрийские сапоги. Маме – высокие, шоколадные замшевые с тупым носиком, на котором была деликатнейшая резная аппликация, как бы кружево из замши поверх, очень аккуратной тонкой платформой и невысоким квадратным каблучком. У мамули моей ножка была дюймовочья – 33 размер! Просто кукольная ножка и вся ее обувь была изумительно мала, изящна и носила она ее очень аккуратно. У меня до сих пор сохранились ее босоножки из крокодиловой кожи, которые папа ей привез из городу Парижску еще до моего рождения, значит, где-то в самом конце 50-х. Идеальная сохранность, маленькие, узенькие, каблучок такой, что замирает сердце…
А, про мои сапоги. Они были из очень тонкой кожи, я тогда впервые поняла, что значит выражение – обувь облегает ногу, как перчатка – руку. Цвет, правда, был зеленый. Такой глубокий, мшистый, но зеленый. Каблук – все тот же, исполнительницы песен кантри, прямой, устойчивый, носик закругленный и сбоку светло-зеленым шнуром выложена какая-то затейливая виньетка. Папа мне их привез в самом начале зимы, сапоги были, понятное дело, осенние, холодные, но я их носила! носила! чуть ли не до самого лета носила! Причем мама мне их запрещала носить зимой, так я их прятала в сумку с нотами, благо, голенища были мягчайшие, сворачивались в клубок, сама одевала какие-то свои невнятные сапожки, и как только ныряла в лифт, молниеносно переодевалась. Это что – я еще сейчас интимное скажу: когда я еще училась на первом курсе (значит, мне 15-16 лет было), зимой мама меня мучила длинными, чуть ли не до колена, штанами с начОсом. Ужас. Просто позор и ужас, естественно, розового цвета. Ну-ка, ровесницы, признайтесь честно – вас тоже заставляли такой ужас носить? Даже если не признаетесь, я догадаюсь. Так вот, я в лифте и их умудрялась быстро стаскивать попутно с сапогами. Главное, было вечером, после занятий, в лифте опять же, всю красоту на место вернуть – и начОс, и сапоги. Мама строгая была, я ж говорю.
А самая главная модница в семье была, конечно, первая жена брата. У нее было ВСЕ. Папа у нее был такой же военный, как мой, только по командировкам так часто не ездил. зато мама была торговым работником. Божежмой, какая у нее, Аллы нашей, была обувь! Какие потрясающие шпильки, которые, что бы не говорят за странную моду середины 70-х, никогда из моды не выходили! Особо я помню шахматные туфли, в мельчайшую, такую мелкую, что в глазах рябило, клетку. Носик – узенький, но не как у карлика Мука – а такой деликатный, как у Одри Хепберн в «Римских каникулах». Правда, размер она носила совершенно не мой, 36-й, а 38 или 39, так что только и оставалось – померять, вздохнуть и мечтать дальше. Шпильку бы мне мама не позволила – а ну свалюсь и упаду. На устойчивом, хоть и высоком каблуке мне ходить дозволялось – а вот о шпильках даже и не мечтай (хотя мамуля моя хитренькая только шпильки летом и признавала, даже в свои почти 60 лет).
Еще были у меня грубые бутсы на шнуровке. Вот я замечаю – 30 лет прошло. А мода-то повторилась? Вот смотрю я сейчас на свои ноги: на мне грубые высокие бутсы на шнуровке. Очень здорово смотрится вместе с винтажным английским клетчатым палантином. А те мои, из юности? Только что не до колена были, а до середины икры. Форма носа была такой же, такие металлические крючки для шнурования – такие же, рифленая платформа и каблук – ну просто один-в-один. Причем, если сейчас мне просто…не возраст…а как бы это сказать…даже не знаю, что мне сейчас не позволяет к этим шнурованным бутсам нацепить сверху шелковое платьице-татьянку и замшевый жилет с бахромой – то тогда запросто. Как мы тогда смешивали стили бесстрашно, порывшись в польских журналах «Мода и жыце», в редких залетных птицах каталогах Элле, Отто, Неккерман (о, эти каталоги…полиграфическое окно в чужой мир). А мама моя мне еще и вязала из журналов – не скромные девчачьи кофты на пуговицах, а какие-то джемпера с рукавом «летучая мышь», шали с длиннющей бахромой, какие-то псевдодеревенские свитера с большими косами и мелкими яркими цветочками по кокетке. И ко всему этому богатству – шифоновое платьице светло-болотного цвета в мелкие бордовые розочки, мои Главные Сапоги болотного цвета, на голову берет – ну растаманский берет, который никогда не выйдет из моды. Красота необыкновенная. А из-под берета челка выбеленная…
Но о тряпочках и прическах, а также опять о духах, о которых не успела, и о косметике – позже, сейчас Интернет у меня захлопнет свои двери.
Напомню, год был 75-79. Французских духов у меня пока еще не было, появились они сразу после окончания училища, напишу об этом чуть позже.
Сейчас про обувь.
Про босоножки на платформе я уже чуть написала. Практически весь Минск в конце 70-х – ну, я имею в виду, молодую его женскую часть – ходил в местного производства босоножках на платформе. Их было ровно два вида ( мы с Танькой даже специально считали – я один фасон, она – другой). Номер раз были красными, такими ярко-красными-вырви-глаз клеенчатыми босоножками, где верх – имитация переплетения широких полос, а низ – красная резиновая же имитация кос из плотных жгутов. высота платформы под пяткой была сантиметров 8, невысокая была платформа, и за счет того, что босоножки были широкими (да практически лаптями они были), в них было чрезвычайно удобно бегать кросс, взбираться по горам, гонять в футбол (да, я играла в футбол между парами в сквере напротив училища, очки при этом привязывались резинкой к голове). Наверное, смешно, но лапти эти огненного цвета я все никак не могу выбросить – валяются они у меня на даче с обрезанными задними ремешками, и я в них иногда на озеро бегаю. Вот ведь вещь: клеенка, резина, а сносу нет и так же дико удобна на ноге…
Номер два были поизящнее – бежевого цвета, верх из цельного куска
А еще и Цебовская обувь была по блату. Ну, мне-то везло – папа вез и вез, словно у него не дочь, а сороконожка. Но обувь на мне сгорала быстро, потому как я деушка активная была, быстрая, бегала много. Оч. хорошо помню прелестные Цебовские босоножки с закрытым тупым носом: красно-белые. Носик красный, лаковый, лаковый же красный каблук – остальное белое. Каблук прямой толстый, как у кантри-певиц, высотой тоже сантиметров 12. Я сейчас высокий каблук не ношу и даже не могу себе представить, как я в них танцевала и бегала?
А еще вроде бы в те времена остромодными стали сапоги-чулки. Были местные, с лаковым низом и каким-то клеенчатым, на тонкой подкладке, верхом. Ужас ужасный. нелепый каблук, нога в них просто умирала. Танька моя бедная такие носила и мне не советовала на них стипендию тратить. А мне и не надо было. Я так долго папе ныла, маме ныла, чтоб разрешили, чтоб купили – я даже папе свою степуху совала, дескать, я это…сама зарабатываю… Папа, в общем, внял моему противному нытью и привез мне и маме из Москвы прекрасные австрийские сапоги. Маме – высокие, шоколадные замшевые с тупым носиком, на котором была деликатнейшая резная аппликация, как бы кружево из замши поверх, очень аккуратной тонкой платформой и невысоким квадратным каблучком. У мамули моей ножка была дюймовочья – 33 размер! Просто кукольная ножка и вся ее обувь была изумительно мала, изящна и носила она ее очень аккуратно. У меня до сих пор сохранились ее босоножки из крокодиловой кожи, которые папа ей привез из городу Парижску еще до моего рождения, значит, где-то в самом конце 50-х. Идеальная сохранность, маленькие, узенькие, каблучок такой, что замирает сердце…
А, про мои сапоги. Они были из очень тонкой кожи, я тогда впервые поняла, что значит выражение – обувь облегает ногу, как перчатка – руку. Цвет, правда, был зеленый. Такой глубокий, мшистый, но зеленый. Каблук – все тот же, исполнительницы песен кантри, прямой, устойчивый, носик закругленный и сбоку светло-зеленым шнуром выложена какая-то затейливая виньетка. Папа мне их привез в самом начале зимы, сапоги были, понятное дело, осенние, холодные, но я их носила! носила! чуть ли не до самого лета носила! Причем мама мне их запрещала носить зимой, так я их прятала в сумку с нотами, благо, голенища были мягчайшие, сворачивались в клубок, сама одевала какие-то свои невнятные сапожки, и как только ныряла в лифт, молниеносно переодевалась. Это что – я еще сейчас интимное скажу: когда я еще училась на первом курсе (значит, мне 15-16 лет было), зимой мама меня мучила длинными, чуть ли не до колена, штанами с начОсом. Ужас. Просто позор и ужас, естественно, розового цвета. Ну-ка, ровесницы, признайтесь честно – вас тоже заставляли такой ужас носить? Даже если не признаетесь, я догадаюсь. Так вот, я в лифте и их умудрялась быстро стаскивать попутно с сапогами. Главное, было вечером, после занятий, в лифте опять же, всю красоту на место вернуть – и начОс, и сапоги. Мама строгая была, я ж говорю.
А самая главная модница в семье была, конечно, первая жена брата. У нее было ВСЕ. Папа у нее был такой же военный, как мой, только по командировкам так часто не ездил. зато мама была торговым работником. Божежмой, какая у нее, Аллы нашей, была обувь! Какие потрясающие шпильки, которые, что бы не говорят за странную моду середины 70-х, никогда из моды не выходили! Особо я помню шахматные туфли, в мельчайшую, такую мелкую, что в глазах рябило, клетку. Носик – узенький, но не как у карлика Мука – а такой деликатный, как у Одри Хепберн в «Римских каникулах». Правда, размер она носила совершенно не мой, 36-й, а 38 или 39, так что только и оставалось – померять, вздохнуть и мечтать дальше. Шпильку бы мне мама не позволила – а ну свалюсь и упаду. На устойчивом, хоть и высоком каблуке мне ходить дозволялось – а вот о шпильках даже и не мечтай (хотя мамуля моя хитренькая только шпильки летом и признавала, даже в свои почти 60 лет).
Еще были у меня грубые бутсы на шнуровке. Вот я замечаю – 30 лет прошло. А мода-то повторилась? Вот смотрю я сейчас на свои ноги: на мне грубые высокие бутсы на шнуровке. Очень здорово смотрится вместе с винтажным английским клетчатым палантином. А те мои, из юности? Только что не до колена были, а до середины икры. Форма носа была такой же, такие металлические крючки для шнурования – такие же, рифленая платформа и каблук – ну просто один-в-один. Причем, если сейчас мне просто…не возраст…а как бы это сказать…даже не знаю, что мне сейчас не позволяет к этим шнурованным бутсам нацепить сверху шелковое платьице-татьянку и замшевый жилет с бахромой – то тогда запросто. Как мы тогда смешивали стили бесстрашно, порывшись в польских журналах «Мода и жыце», в редких залетных птицах каталогах Элле, Отто, Неккерман (о, эти каталоги…полиграфическое окно в чужой мир). А мама моя мне еще и вязала из журналов – не скромные девчачьи кофты на пуговицах, а какие-то джемпера с рукавом «летучая мышь», шали с длиннющей бахромой, какие-то псевдодеревенские свитера с большими косами и мелкими яркими цветочками по кокетке. И ко всему этому богатству – шифоновое платьице светло-болотного цвета в мелкие бордовые розочки, мои Главные Сапоги болотного цвета, на голову берет – ну растаманский берет, который никогда не выйдет из моды. Красота необыкновенная. А из-под берета челка выбеленная…
Но о тряпочках и прическах, а также опять о духах, о которых не успела, и о косметике – позже, сейчас Интернет у меня захлопнет свои двери.
no subject
а у меня ведь тоже папаня военный и каталоги немецкие толстенные листали как завороженные. я вот думаю, как же славненько было прожить часть своей жизни в ссср, другой мир все-таки был, есть что вспомнить и сравнить.
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
Kiton – это не английская фирма, это старейшее итальянское (основанное в Неаполе) предприятие, специализирующая в производстве высококачественной мужской одежды. А лицензией на его парфюм принадлежит гиганту Estee Lauder
no subject
no subject
Спасибо Вам. Ну не совсем "Торжество", но вот ту мыслянисто-смоляную нотку, которая менятогда сводила с ума, я в нем услышала. Сегодня иду покупать. Вчера на руке весь вечер держался запах и я даже уснула, уткнувшись носом в запах.
Спасибо большое, душевное, гигантских размеров.
no subject
no subject
no subject
no subject
А в детском саду на рисунке "моя семья" мама опять же была изображена в страшно громадных зеленых босоножках...видно они больше всего мое воображение потрясли.
no subject
no subject
no subject
no subject